Я думал звонить 911, но решил, что сможем сами поднять его и отвезти. Мы подняли его под руки, посадили его в мою машину и отвезли в госпиталь. По пути в госпиталь я пытался дозвониться в UFC. Мы в машине были в 4 утра.
За восемь лет работы с UFC выработано правило, что в обычных обстоятельствах, если происходит травма или что-то случается, то нужно звонить двум людям: матчмейкеру и Дане Уайту. Я звонил обоим в таких ситуациях. Но в 4 утра я не знал, кому позвонить, потому что ситуация была критическая.
Я слышал, что Дана заявил, что мне следовало звонить врачу UFC Бриане Девидсон, а я никогда прежде ей не звонил. Но Уайт прав. Жаль, что я не позвонил ей. Потому что мы прибыли в госпиталь Sunrise и пробыли там почти семь часов, с нами обошлись там очень плохо. Если бы я позвонил врачу UFC, чего я не делал никогда, то к нам отнеслись бы как к королям, потому что они повлияли бы на то, какие процедуры будут проведены и как быстро.
Я не знаю, можно ли было сохранить поединок. Дана Уайт правильно сказал, что первым делом в госпитале ставят капельницу. Мы с врачом уговаривали Хабиба полтора часа поставить капельницу. В конце концов, боль его так сильно прижала, что он согласился, мы поставили капельницу с лекарствами.

Если бы я позвонил врачу UFC, если бы мы попали в их больницу, если бы Уайт ответил на звонок в 4 утра… Но ведь ночью люди спят. Я не знаю, ответил бы на звонок врач UFC. Вероятно, он ответил бы, ведь в ночь перед взвешиванием высоки риски непредвиденных ситуаций и должен дежурить. Этот день стал одним из худших дней моей работы менеджером, когда мой друг испытывал такую сильную боль.
Жаль ли мне фанатов? Да. Жаль ли мне Тони? Да, но не очень после его последнего интервью. Ведь он тоже раньше с болью снимался с поединка. Вторая попытка боя с Хабибом сорвалась потому, что Тони стало плохо.
Перед каждым боем в день взвешивания в 6 часов утра мы просыпаемся и сгоняем последние 5 фунтов. Нужно понимать, что Хабиб нес на своих плечах этот турнир. Он давал больше всех интервью, участвовал в большом количестве мероприятий. Мы это делали, чтобы показать UFC популярность. Каждое его видео-интервью получало по миллиону просмотров. Тони тоже помогал. Это два лучших легковеса мира. Я понимаю разочарование фанатов, потому что они хотели увидеть бой. UFC потратила миллионы долларов, чтобы рекламировать Хабиба. Но несмотря на это самое важное для компании это здоровье Хабиба.
Можно ли изменить что-либо перед следующим боем? Возможно. Сейчас все было в норме, все шло по графику. Хабиб был готов и он вышел бы и стал непобежденным и бесспорным чемпионом UFC в легкой весовой категории. Но этого не произошло. Я рад, что Тони получил гонорар за выход на бой. Мы ничего не получили и не будем жаловаться. Это не вина UFC, это наша вина».

О состоянии Хабиба:
«За три дня до боя у Хабиба было небольшое недомогание, но он быстро восстановился. Во время сгонки веса ваша иммунная система дает слабину. Что именно произошло с медицинской точки зрения? В среду он выпил 4,5 литров воды. Обезвоживание не могло дать такой сильной реакции. Но в госпитале не понимали ни сгонок веса, ни UFC, они вас видят и втыкают капельницу с физраствором. В отчете пишут, что было обезвоживание. Иногда тело просто говорит «нет».
Думаю, что мы найдем способ начинать процесс снижения веса раньше, например, за шесть недель до боя. Может быть, мы будем не такими тяжелыми… Я не думаю, что это проблема с весом. Организм отреагировал необычным способом на привычную сгонку веса.
Хабиб сейчас в Москве, он вчера улетел. Как он себя чувствует? Ему нужно время восстановиться. Его печень неправильно функционировала. Когда у вас такого рода недуг, то вам требуется время на восстановление. О будет поправляться. Но я его знаю, отдыхать он не станет, не станет сидеть без дела. Но ему нужен отдых».

О следующем бое:
«Хабибу нужно восстанавливаться две недели. Турнир UFC 210 состоится 8 апреля. Почти четыре недели осталось. Мне кажется, что провести бой на этом турнире нереально. Хабиб не будет драться в рамадан, а он начинается 27 мая. Может быть, май. Но я не знаю, сможет ли Хабиб подготовиться. Есть ли шанс провести бой после рамадана? Не знаю. Лично я считаю идеальным провести бой 13 мая [на турнире UFC 211]. Но это идеальный план для меня, а не для Хабиба. Мне все еще нужно поговорить с Хабибом, его отцом, поговорить с [главным тренером зала АКА] Ксавье Мендесом. Мы с Ксавье одинаково видим ситуацию. Утром мы разговаривали. Но нужно убедиться, что Хабиб здоров и может выйти на бой с Тони.
Нет, от UFC никаких предложений не поступало. Они хотят дать ему время восстановиться. В конечном счете они понимают, что Хабиб продает турнир, он им нужен.
Тони получил оплату за бой и все хотят видеть их поединок. Но принимать решение будет UFC, а не я».

О возможности перехода в полусреднюю весовую категорию:
«Нет, абсолютно нет. Он всегда укладывался в границы легкой весовой категории. Зачем ему переходить в полусредний вес? Если он завоюет пояс чемпиона в легкой весовой категории и проведет супербой с Джорджем Сент-Пьером в полусредней весовой категории, то [переход в другой дивизион навсегда] возможен. Но сейчас он лучший боец легкой весовой категории. Тони Фергюсон тоже был болен перед нашим несостоявшимся боем во Флориде. Мы ничего ему не сказали. Все могут почувствовать себя плохо. Алистар Оверим чуть было не сошел с боя, а он тяжеловес [и не нужно сгонять вес]».

О словах Абдулманапа Нурмагомедова про завершение карьеры в следующем году:
«Знаете, российские СМИ постоянно создают сенсации. Хабибу только 28 лет и он еще не чемпион. Как мы можем сказать, что он завершит карьеру? Я говорил с Хабибом, говорил с его отцом. Он такого не говорил».